Лингвистические гимназии Екатеринбурга. Часть 1

Вместо предисловия

«Почему именно лингвистических?» – зададите вопрос вы и будете правы в своем недоумении. Причина проста: когда-то я сама окончила одну из городских языковых школ, и чем дальше, тем сильнее убеждаюсь, что хотела бы лингвистического образования своим детям. Чем отличаются языковые школы города? Какие люди ими руководят? Чем живут, к чему стремятся, что ставят в приоритеты? В какую из школ я с радостью и спокойной душой отдала бы своих детей?

Объехав семь городских гимназий с давними традициями преподавания иностранных языков, я пришла к выводу, что главные их различия, определяющие мои субъективные ощущения по шкале «нравится – не нравится», лежат не в плоскости количества часов, отведенных на иностранные языки, и не в доле учителей с высшей квалификационной категорией. Эти показатели, безусловно, необходимы для оценки уровня школы – и я попыталась объединить их в сравнительной таблице по всем гимназиям. Но гораздо значимее нечто неуловимое – то, что не свести ни в какую таблицу и что я для себя определила как «аура» или школьная атмосфера, да простят меня материалисты за столь субъективный параметр оценки.

Именно поэтому я посчитала важным оставить в материале блиц-интервью с директорами гимназий. Все без исключения это чудесные, обаятельные женщины, в буквальном смысле заражающие (и заряжающие!) собеседника любовью к своей школе. Но каждая из них в беседе со мной делала акцент на чем-то своем, особенном, и, мне думается, это не случайно. Театр начинается с вешалки только для зрителя. Для тех же, кто в нем живет, он начинается с личности режиссера. Так и школа, с моей точки зрения, начинается с личности ее директора, особенно когда он руководит ею не один десяток лет.

И – удивительная вещь – в той же мере, в какой директор школы определяет ее атмосферу, и школьная атмосфера воздействует на директора. Мне сложно описать эти неуловимости словами, но у меня создалось стойкое ощущение, что директора (и учителя) похожи на свои школы. На этой спорно-философской ноте я, пожалуй, закруглюсь и приглашу вас на экскурсию в объективности и субъективности екатеринбургских лингвистических гимназий.

Интервью с директором гимназии №2

Татьяна Бетчер: Наша школа не для одаренных

Досье: Татьяна Бетчер, учитель русского языка и литературы, директор гимназии №2 с 1993 года, профессиональный педагогический стаж 27 лет, из них 24 года работает во второй гимназии.  

U-mama: В городе всего пять английских гимназий. Есть ли элемент соперничества между вами?

Т.Б.: Возможно, этот элемент соперничества проявляется на уровне областных олимпиад по английскому языку, хотя в последние годы ситуация очень изменилась. Если раньше, в советские времена, действительно можно было говорить о том, что школа вложила много в ребенка, то сейчас дети имеют возможность регулярно ездить на обучение в Великобританию или США и уже независимо от школы получать те бонусы, которые помогают им потом побеждать на олимпиадах. Поэтому для меня на сегодняшний день победа на той же областной олимпиаде – это не показатель достижений школы. Гораздо значимее общий уровень подготовки. И я могу сказать о том, что у нас провалов практически нет. Есть дети очень высокого уровня, который позволяет им буквально со школьной скамьи перейти на университетскую скамью в европейский вуз. А есть дети хорошего уровня. Но очевидных провалов, за которые было бы стыдно, мы не допускаем.

U-mama: Считается что английская школа – это априори гуманитарный уклон в образовании.

Т.Б.: С одной стороны, это правильно, потому что в такой школе идет большой объем гуманитарных предметов.

U-mama: Но ведь и в математических, и в естественно-научных дисциплинах английский язык бывает крайне необходим…

Т.Б.: Конечно, язык сейчас – это не столько самостоятельный предмет, сколько дополнительные возможности совершенствования в профессии, в приобретении новых профессий и повышении своей конкурентоспособности на рынке труда.

U-mama: И как же быть тем, кто стремится к специализации, скажем, на математике, но одновременно хочет и способен изучать язык?

Т.Б.: Математика у нас идет неплохо. У нас, конечно, мало часов по математике: наш учебный план не позволяет выделять нам других профилей, кроме языкового. И по математике мы идем только на уровне Госстандарта, в политехническом классе у нас всего два дополнительных часа математики. Этого, конечно, мало. Но наши дети каждый год оступают и в УПИ, и в СИНХ, и в другие вузы, где нужно сдавать математику. Здесь есть и школьная база, здесь, безусловно, есть и дополнительные занятия.

U-mama: Можно ли говорить о том, что «языковой» ребенок больше способен к гуманитарным, а не к техническим предметам?

Т.Б.: Нет, ни в коем случае. Дело в том, что язык – это в принципе не гуманитарная дисциплина. Язык – это, прежде всего, логика. И успешен в языке не столько человек, обладающий хорошим артикуляционным аппаратом или памятью, сколько человек, у которого определенным образом организованы мозги. И поэтому как раз чаще всего тот, кто успешен в языке, успешен и в математике. Ведь не случайно существует понятие «математическая лингвистика». Даже сам принцип изучения языка далек от принципов освоения гуманитарных дисциплин. Другое дело, что человек, который блистает в языке, может быть слабым в химии и физике. Но чаще всего говорят, что это проблема не ребенка; это скорее означает, что не нашлось вовремя человека, который правильно объяснил бы азы.

U-mama: Каким должен быть ребенок, чтобы успешно учиться в гимназии №2?

Т.Б.: Трудолюбивый!

U-mama: У вас тяжело учиться?

Т.Б.: Конечно, языки учить тяжело. Это труд, это система работы. Наиболее успешны не ярко талантливые дети, потому что такой ребенок, как правило, в чем-то талантлив, а в чем-то совершенно неталантлив. И у таких детей чаще всего возникают проблемы. Поэтому я постоянно говорю: у нас школа не для одаренных детей. У нас массовая школа для трудолюбивых детей: для тех, кому учить эти самые языки будет не в тягость. Кроме того, не каждый человек, в силу характера и индивидуальных способностей, готов много лет усваивать абстрактные знания без какого-либо практического выхода. Есть и еще один момент. Раньше детей принимали в школу с 7 лет, и в 1 классе учились дети восьмого года жизни. Теперь этот порог понижен до 6,5 лет. И мы считаем, это очень плохо, что сейчас детей ведут в школу рано, особенно в гимназии и лицеи. Ребенок просто физиологически не готов. Он может все знать, уметь все, что ему по возрасту положено и сверх того, но вопрос не в умственном развитии. Он еще физиологически не готов сидеть четыре часа на жестком стуле, у него не готовы глаза и так далее, и все возникающие проблемы со здоровьем во многом связаны с тем, что детей просто слишком рано привели в школу.

U-mama: О ваших подготовительных курсах ходит множество слухов, а день зачисления в первый класс, наверное, один из самых «жарких» в городе…

Т.Б.: С одной стороны, наши курсы – наверное, самые старые в городе, они существуют с 1992-93 года. И самое главное, что эти курсы действительно очень хорошие, на них действительно очень хорошо готовят детей. Мы готовим не к поступлению в гимназию №2, а к учебе в первом классе любой школы. А с другой стороны, за эти годы вокруг наших курсов наросла какая-то безумная инфраструктура совершенно «левых» людей, которые оклеивают вокруг столбы и заборы, предлагая услуги репетиторства по программе гимназии №2. Я не знаю, под какие гарантии они это делают, я лишь знаю, что такая инфраструктура существует. И это, конечно, большая беда. При всем желании мы никогда не сможем принять всех желающих.

U-mama: У вас самый высокий конкурс среди всех языковых школ. Как вы выбираете?

Т.Б.: Естественно, ни о какой справедливости тут речь не идет. Это действительно чрезвычайно тяжелая, мучительная процедура. На 95% идут те дети, которые учились у нас на курсах, и, в первую очередь, мы оцениваем уровень освоения подготовительного курса. Кто-то читает лучше, кто-то хуже. У кого-то лучше поставлено произношение, у кого-то хуже. И так далее. И всегда проблемный момент, по поводу которого на педсовете идут жаркие баталии, заключается в следующем. Учителя  видят, что один ребенок пришел на курсы очень хорошо подготовленным, но за год практически не продвинулся: то есть, он на хорошем уровне, но его развития в течение этого периода почти не наблюдалось, и это очень настораживает. Другой ребенок мог прийти на курсы практически «нулевой», и за это время пройти очень и очень большую дистанцию. И, может быть, он этого первого немножко не догнал, но его развитие за год было колоссальным. И вот какой ребенок окажется успешней? Они оказываются на этом собеседовании рядом. Тот, который первый, он формально лучше, но тот, который второй, по всем данным будет учиться лучше и гораздо продуктивнее.

U-mama: Не теряется ли у дошколенка желание учиться, когда его всему научили на подготовительных курсах? Я слышала про то, что от детей требуется даже рассказать тему на английском…

Т.Б.: Нет, ни в коем случае его всему не научили. «Дошколенок» - это уровень дошкольной подготовки, пропедевтики. Если говорить об английском языке, здесь главная задача – подготовка артикуляционного аппарата. Всегда видно, кто занимается с репетитором, а кто – на наших курсах. Потому что те, кто занимается с репетитором, действительно начинают «читать поэмы».

U-mama: Но ведь это не суть!

Т.Б.: В том-то и дело, что это совершенно не суть! Родителям, может быть, и важно, что ребенок произносит много непонятных слов. А нам-то это совершенно не важно. Это свидетельствует только о том, что у ребенка неплохая память. И я бы сказала родителям так: совсем не обязательно с первого класса поступать в языковые школы, благо сейчас много и языковых центров, и людей, которые готовы профессионально заниматься с ребенком частным образом. И если родители за это время убедятся, что у ребенка явно выраженные склонности к языкам и что действительно есть смысл идти за языковым образованием, за ним можно пойти и в последующих классах, не обязательно в первом. А вот катастрофа здесь, у нас, происходит тогда, когда всеми мыслимыми и немыслимыми усилиями ребенка отдали в языковую школу, а язык для него – мука мученическая. И до какого-то времени усилиями родителей он еще мучается, а потом заявляет категорический протест, классе в восьмом. А так как языка очень много в учебном плане, каждый день, он начинает школу прогуливать, все остальное тоже страдает, и возникают очень серьезные проблемы. А все началось с того, что его отдали не в ту школу. В 5-6 лет мы можем определить только природные задатки ребенка (развитие его артикуляционного аппарата, фонематического слуха, памяти). Есть дети с ярко выраженной языковой одаренностью, но их единицы и их сразу видно.

U-mama: А есть ли возможность перейти в вашу школу из обычной школы?

Т.Б.: Все зависит от наличия вакансий. Вообще к нам каждый год приходит несколько детей в разные классы. Вакансии чаще всего возникают в связи с отъездами или переездами.

U-mama: Не будет ли увеличено количество мест в связи с реконструкцией старого здания?

Т.Б.: В ближайшее время вряд ли. Наша главная задача – перейти на учебу в одну смену. Так что сначала нам надо освоить это пространство в одну смену, а потом мы посмотрим. Если увидим возможность, то, может быть, с пятого класса один класс будет прибавляться. Но увеличение количества мест – это ведь не только вопрос кабинетов. Это еще и кадровый вопрос. К сожалению, учителей со временем больше не становится.

Личные впечатления: Главная нынешняя достопримечательность «двойки» – это ее новый корпус, построенный с нуля и сданный в прошлом году. Сказать, что он меня впечатлил – значит не сказать ничего. Дворец, не иначе. Понятно, что качество образования определяется не только и не столько красивыми стенами, хотя великолепно оборудованные спортивный и актовый залы и прочие прелести нового здания вряд ли оставят кого-то равнодушным. Но вот что неприятно меня «зацепило». После того как я с удовольствием прошлась по школе с фотоаппаратом, полюбовалась на цветы в коридорах и душевные картины на стенах, мое внимание привлекла лестница, ведущая из главного холла вниз – лестница в школьную раздевалку. Надо сказать, что раздевалка там отличная – с индивидуальными запирающимися на ключ шкафчиками. Но разрисованные баллонами дверцы заставили загрустить. Возможно, я идеалистка. Я видела ребят из сегодняшней второй школы. Они показались мне славными, умными, целеустремленными, воспитанными. Тем риторичней вопрос: кто же рисует на стенах в элитарной гимназии?

Интервью с директором гимназии №70

Ольга Падерина: Ставка на создание развивающей среды

Досье: Ольга Падерина, учитель английского языка, директор гимназии №70 с 1989 года, профессиональный педагогический стаж 36 лет, из них 20 лет работает в 70-й гимназии.  

U-mama: В вашей гимназии изучение второго языка начинается с шестого класса, а не с пятого или восьмого, как чаще всего встречается. С чем это связано?

О.П.:  Введение второго языка в шестом классе – это совершенно сознательный выбор. Раньше дети начинали изучать второй язык в 7 классе, и даже за пять лет мы успевали добиться отличных результатов такого билингвального образования на базе английского языка. В седьмом классе дети уже хорошо мотивированы. Введение второго иностранного с пятого или, тем более, с первого класса, с моей точки зрения, психологически неграмотно, поскольку в этих классах у детей проходит два стресса: начало обучения (у первоклассников) и переход из начальной школы в среднюю с увеличением количества учителей и предметов (у пятиклассников). Поэтому мы вводим второй иностранный язык с шестого класса.  

U-mama: В школе не так много кружков, означает ли это, что ставка сделана на нечто другое?

О.П.: Во-первых, что можно дать на полторы ставки кружка? Все остальные ставки в Ленинском районе переведены в Дом детского творчества, за счет них мы ведем вокальный ансамбль, хор и некоторые другие кружки. Спортивные секции вообще ведутся нашими учителями физкультуры на общественных началах. И, кроме того, я считаю, главное – это создание развивающей среды, чтобы ребенку просто нравилось учиться, чтобы он уважал умственный труд, а найти фехтование или фигурное катание вне школьных стен сейчас не составляет труда, все это не обязательно создавать в школе.

U-mama: У вас довольно необычные для современной школы традиции – я бы назвала их социально ориентированными. От традиции регулярного сбора макулатуры веет советским прошлым в хорошем смысле этого определения…

О.П.: Да, у нас не было ни года, чтобы мы не собрали макулатуру, даже в самые тяжелые времена, когда не было ни одной фирмы-переработчика. Мы вывешиваем данные по классам, все вырученные деньги направляем на поощрение детям. Но по-настоящему мы гордимся другой традицией, я точно знаю, что подобного нет нигде: мы бережно относимся к учителям-ветеранам, вышедшим на пенсию из нашей школы. У нас есть картотека, и каждый класс закреплен за кем-то из ветеранов. Эту традицию классные руководители передают друг от друга. На праздники, на день учителя, день пожилого человека, на юбилеи дети, а иногда даже и родители на своих красивых машинах приезжают к ветеранам домой, делают им подарки, чаще всего продуктовые, оказывают персональное внимание каждому пожилому человеку. Кроме того, наши дети, часто даже по своей собственной инициативе, без участия учителей, собирают вещи и отвозят их в детский дом в одном из областных поселков. Это тоже неформальное шефство не ради поощрения.  

U-mama: Не могу не попросить рассказать о ваших программах обмена и международного сотрудничества, поскольку 70-я гимназия – единственная среди английских гимназий, где такие программы присутствуют.

О.П.: С 1999 г. мы ежегодно обмениваемся делегациями школьников с Cator Park School Лондон. В феврале делегацию принимаем мы, в марте едем с визитом сами. С 2000 г. участвуем в международном проекте в Италии European Week. С инициативой вышел итальянский лицей, а мы были связаны с ними через газету Евросоюза DEFRIT, в которой печатаемся с начала 1990-х гг. Тогда мы были единственными от Российской Федерации, кто участвовал в этом проекте: от одной страны была представлена одна школа, и от России это была 70-я гимназия. В последние годы к нам присоединилась одна из московских школ. Все эти проекты – некоммерческие. Итальянцы приезжали к нам в июне, мы ездим в Италию каждую весну.

U-mama: В Италию? И на каком языке общаются дети?

О.П.: Это международный проект, и там идет полилингвистическая практика. В Италии собираются все носители языка: те дети, которые изучают вторым языком французский, общаются с французами, с немцами общаются на немецком те, кто учит немецкий. Ну и, разумеется, английский язык используется как универсальный язык общения. Кстати, русский язык тоже вызывает интерес, к нам очень дружественно относятся, считая контакт с Россией очень важным и принимая нас на самом высоком уровне.

U-mama: Какие требования вы предъявляете к поступающим в вашу гимназию?

О.П.: У нас есть курсы подготовки к школе. Ребенка необходимо организовать на получение образования, и наши курсы выполняют эту функцию очень хорошо. Ведь дети приходят очень разные, иногда совершенно разболтанные. Занятия по 30 минут, приучаем ребят сидеть за партами, даем чуть-чуть английского, но все в качестве игры. И моя серьезная позиция такова. Действительно, тесты проводить нельзя. И мы не проводим проверку каких-то навыков на уровне образования ребенка 6,5 лет. Мы используем методики проверки склонности ребенка к изучению программ повышенного уровня. Мы не проверяем технику чтения, счета, письма. Да, у нас есть блок английского. Но мы проверяем только склонность к имитации и объем языковой памяти, способность развивать языковую память. Никаких тем, никаких диалогов, никакого чтения – только имитация, повторение, причем до фразы из 6 слогов. Весь первый блок у нас анонимный, это графические задания, по результатам выполнения которых мы выявляем психологическую готовность ребенка, способность к логическому мышлению. Но все только на уровне задатков. Я считаю, что это не противоречит закону.

U-mama: Вообще такие задатки, склонность к изучению английского языка – это способности гуманитарного плана?

О.П.: Английский язык и вообще любой иностранный язык должен иметь прикладное значение. Не важно, кто ты – архитектор, инженер, стоматолог или домохозяйка, но ты  всегда сможешь прочесть инструкции на иностранном языке или проверить правильность перевода на русский. Склонность к изучению языка – не гуманитарная склонность. Скорее, она сродни способности к музыке, или к ритмике, или к танцу. Это особая способность, особый дар.

Личные впечатления: Безусловное достоинство «семидесятки» – чрезвычайно сильная программа международного сотрудничества. Это единственная из английских школ, где практикуются регулярные школьные обмены и другие выезды за рубеж  в качестве некоммерческих проектов. Да, сейчас отправить своего ребенка на обучение в Англию может любой родитель, были бы финансовые возможности. Но у многих ли есть эти возможности? В 70-й гимназии они чуть более реальны, чем где бы то ни было. Очень импонирует директор школы с ее нетипичным, человечным подходом ко многим непростым вопросам.

Интервью с директором гимназии №37

Ирина Иконникова: Чтобы учиться у нас, ребенок должен быть здоров

Досье: Ирина Иконникова, учитель русского языка и литературы, директор гимназии №37 с 2003 года, профессиональный педагогический стаж 25 лет, из них 5 лет работает в 37-й гимназии.  

U-mama: Какие требования вы предъявляете к поступающим в вашу гимназию?

И.И.: Как и для всех языковых школ, требование одно: чтобы у ребенка не было логопедических проблем. Ребенок должен иметь развитый фонематический слух и произносить все звуки правильно. Это самое главное требование. Кроме того, ребенок должен быть здоров во всех отношениях, поскольку в нашей гимназии  нагрузка на детей выше, чем в обычной школе: мы занимаемся по программе развивающего обучения, и плюсом к общеобразовательной программе у нас добавляется немецкий язык.

U-mama: Нужны ли подготовительные курсы для поступления в гимназию?

И.И.: Нет, это не обязательно. Это желательно. Естественно, мы охотней принимаем ребенка, которого хорошо знаем, которого сами научили, который уже привык к нашей школе. Но к нам поступают и дети, которые проходят курсы в других школах или, например, в садике. Тестирование мы не проводим, это запрещено нам законом. Единственное, ребенка смотрит логопед и дает рекомендации. По окончании курсов мы вызываем родителей и с каждым из них проводим собеседование, где говорим об успехах и проблемах ребенка, о том, способен ли ребенок к изучению немецкого языка или ему будет трудно.

U-mama: Существует ли практика вступительных или благотворительных взносов?

И.И.: Вопрос щепетильный, я как директор не занимаюсь никакими благотворительными взносами. У меня есть родительский комитет, который обращается к родителям первоклассников, но только после зачисления. И эти взносы делаются только по желанию и только добровольно. Мы прекрасно понимаем, что далеко не у всех родителей такая возможность есть. И для нашей школы это не имеет никакого значения, причем это совершенно честный ответ.

U-mama: Какие требования предъявляются к уровню знаний немецкого языка?

И.И.: Выпускник должен владеть немецким языком, как родным. Такие задачи мы ставим себе сами и выполняем их. До 25 выпускников ежегодно сдают экзамен на международный языковой диплом – это означает, что они могут даже думать на немецком.

U-mama: Многие ли выпускники связывают свою жизнь с немецким языком?

И.И.: Поступают на факультеты иностранных языков 2-3 человека. Но все наши выпускники, куда бы они ни поступили (а многие поступают, например, в УПИ), продолжают изучать немецкий язык уже в предмете. И очень многие говорят о том, что знание немецкого языка здорово помогает адаптироваться в жизни, в карьерном росте. Многие после окончания вузов едут работать в Германию, их очень хорошо там принимают. Они и английский знают неплохо, кстати.

U-mama: Говорят, после немецкого выучить английский – как нечего делать…

И.И.: Да, несколько наших выпускников учатся в Англии, Америке, Новой Зеландии. И, хотя мы и даем английский язык как второй, те дети, которые желают, владеют им не хуже.

U-mama: А требования к учителям английского столь же жесткие, как и к учителям немецкого?

И.И.: Помягче. Все же у нас школа немецкая. У нас даже атмосфера немецкая – вы это почувствуете, если пройдете по школе. Надписи на немецком, традиции немецкие.

U-mama: На форуме гневно спрашивают, почему немецкий язык ведут «80-летние старушки»?

И.И.: У нас есть учителя, которые пришли в школу 40-45 лет назад и работают до сих пор, и в трудовой книжке у них только одна запись – «школа №37». Но «старушек» у нас нет, это полная ерунда, самому пожилому учителю 62-63 года. И эти учителя тоже каждые пять лет проходят стажировку в Германии и владеют языком нисколько не хуже молодых.

U-mama: Вопрос с форума – по-прежнему ли работает в школе Галина Степановна Смирнова?

И.И.: Да, Галина Степановна работает и одновременно является руководителем городской ассоциации учителей физики.

Личные впечатления: Немецкая гимназия – и этим все сказано. Немецкий «орднунг» повсюду: в холле, в коридорах, в классах и даже на стенах – везде порядок и система. Не «моя» школа, ибо я человек спонтанный и творческий, но восторгу моему нет предела, и в этих словах нет ни капли иронии. Очень хорошие, правильные дети: я видела и слышала, как они общаются на переменах, а для меня это важный показатель общего уровня культуры. Неравнодушные учителя: когда я пыталась сфотографировать пару классов, где занимается начальная школа, из другого конца коридора ко мне оперативно выдвинулись хозяйки этих классов для выяснения обстоятельств. Впечатляющий перечень так называемых элективов – выбираемых предметов, многие из которых я бы сама с удовольствием посетила, один анализ пищевых продуктов чего стоит! У этой школы необычный руководитель – мне показалось, это не просто учитель, волею обстоятельств ставший директором, а именно руководитель, менеджер, управленец. Мне думается, кадровая проблема сегодняшних российских школам заключается, в том числе, и в отсутствии в массовом количестве подобных управленцев, способных привлечь в свою школу и удержать в ней действительно хороших учителей.