U-интервью с заведующим родильным домом ЦГБ №7

Досье: Олег Бутунов, 1963 г.р., окончил Свердловский медицинский институт в 1986 г., прошел обучение в клинической ординатуре и заочной аспирантуре. Заведовал родильным домом ГКБ №40 в течение 4 лет, затем 8 лет заведовал родовым отделением ГКБ №40. В настоящее время – заведующий родильным домом ЦГБ №7. Последние десять лет имеет высшую квалификационную категорию. Общий медицинский стаж – 22 года. Воспитывает 24-летнюю дочь и 9-летнего сына.

U-mama: Олег Владимирович, как вам на новом месте?

О.Б.: Пока еще никак. Начнем работать – почувствуем. Новое место ты видела сама: красиво, достаточно удобно, очень технологично. У нас нет ни одной технологии, про которую мы могли бы сказать, что у нас нет оборудования. В настоящее время данный родильный дом – самый укомплектованный в городе в плане оборудования. Отдельные образцы оборудования получше, может быть, есть в Институте ОММ, но не в таком количестве, как у нас. Следующий на комплектации по такому уровню – это 40-й роддом, но когда он будет сдан, никто не знает.

U-mama: Вы не оставили практику?

О.Б.: Нет. Я акушер и больше 20 лет занимаюсь акушерством. И без работы я просто не могу. В огромном объединении, в 40-й больнице, приходилось разрываться и на акушерство, и на гинекологию, и что-то выпадало. Здесь, на этом месте, будет непосредственно прямая моя работа. Обязательно буду дежурить, без этого никак нельзя. Работать и оперировать, ведь все равно пациенты будут разные.

U-mama: Новый роддом – это только новое здание и оборудование или это еще и новая концепция?

О.Б.: Для того, чтобы сделать новую концепцию, нужно преодолеть множество бюрократических барьеров. Да, я хочу сделать новую концепцию родильного дома. Потому что считаю, что беременность – это не болезнь, и ее лечить невозможно. Если мы видим, что есть проблемы, то гораздо эффективней беременность прервать, достать ребенка и помочь ему уже снаружи. Потому что, пока он внутри, любые попытки ему помочь абсолютно бесполезны. А наши технологии позволяют выхаживать детей с 24 недель. И то, что я планирую сделать, - это постепенно избавиться от отделения патологии беременности. Потому что в нем нет никакой необходимости. Это дань коммунистической идеологии, лысенковщины, когда планировалось, что мы можем все, в том числе изменить биологию легким движением руки. Патология беременности в настоящий момент превратилась не в патологию беременности, а в патологию беременных, которые страдают какими-то соматическими заболеваниями. Поскольку в данном лечебном учреждении нет соматического стационара, то и отделение патологии беременности как таковое не нужно. Если в самой беременности есть патология, то беременность надо заканчивать. Это первый момент. Второе. Все вопросы о том, когда и как женщину рожать, можно решить накануне, и совершенно не обязательно ее для этого укладывать в патологию. Если женщина готова, то можно рожать раньше. Если есть признаки патологии, то необходимо рожать раньше.

U-mama: Эти признаки патологии определяет врач?

О.Б.: В этом состоит вторая часть концепции. Нужно понимать, что у нас нет объективных данных о состоянии плода. Все, что мы имеем, все технологии, которые мы применяем, очень субъективны. И позиция большинства врачей: «лучше перебдеть, чем недобдеть». Во что это выливается? Врач субъективно оценивает, что у беременной есть проблемы и кладет ее в патологию. Женщина лечится, беременность развивается дальше, приходит время родов, женщина поступает в родильный дом, рожает. Если она родила хорошо, значит, врач молодец, он увидел у нее патологию, положил в стационар, пролечил, и теперь у нее все в порядке. Если же беременность закончилась не так, как хотелось бы, врач опять-таки молодец, он увидел у женщины патологию, но… она же не лечится! [разводит руками] И раз мы не имеем объективных методов диагностики, и доктора ведут себя соответствующим образом, то я пытаюсь своих пациентов научить следить за своим плодом самим. Потому что только мать, которая ежедневно, ежеминутно чувствует своего ребенка, может оценить, как он себя чувствует, есть у него проблемы или нет. Если мать понимает, что плод испытывает какие-то проблемы, он ведет себя не так, как это привычно для него, то она обращается к врачу. Не с патологией, а с ощущением патологии. И вот тогда мы уже приходим на помощь. Это позволяет не делать лишней госпитализации, не «лечить беременность» дополнительными препаратами, абсолютно бесполезными. Самое главное, научить, за чем следить.

U-mama: Беременность – не болезнь, а можете ли вы то же сказать о родах?

О.Б.: Да, роды – это тоже физиология. Но физиология, которая требует строжайшего контроля и высокого профессионализма. По той простой причине, что акушерство – это не наука. Акушерство – это ремесло. Поэтому огромную роль играет опыт и возможность человека этот опыт воспринимать и применять. Роды – это, с одной стороны, естественный процесс. А с другой стороны, он бывает с осложнениями. И, конечно же, надо в первую очередь смотреть за осложнениями, чтобы принять адекватное решение.

U-mama: Вы все время говорите о проблемах, осложнениях. Если же таковых нет, и женщина после здоровой, беспроблемной беременности входит в роды, рассчитывая на естественность процесса, может ли эта естественность быть нарушена необоснованным медицинским вмешательством?

О.Б.: Все снова уходит к опыту людей. Главное, что мы хотим сделать здесь, - это концепцию индивидуального ведения беременности и родов. Особенность данного роддома состоит в следующем. Есть районная больница – ЦГБ №7, которая охватывает полностью Кировский район. У этой больницы замкнутый акушерский цикл: три женские консультации, подчиненные одной больнице, родильный дом, послеродовое отделение, детская больница. И имеется возможность в пределах одного района организовать такие замкнутые процессы. Вторая задача – научить людей индивидуально оценивать ситуацию. Но для этого они должны быть высокими профессионалами. Пациент имеет право на выбор врача, которому он доверяет и который должен полностью провести его беременность.

U-mama: И войти в роды?

О.Б.: И войти в роды. Если надо, прооперировать. Все должно быть на полном понимании того, что происходит. Тогда не будет никаких лишних вмешательств. Сейчас мы имеем ситуацию, когда у семи нянек дитя без глазу. Поэтому здесь основная задача наладить в условиях одного района такую работу: наблюдение в женской консультации по месту жительства и дополнительное консультирование тех докторов, которые будут вести роды. И подключать этих докторов нужно на более раннем этапе. Я обычно приглашаю пациентов к 20 неделям. Уже на этом сроке надо начинать работать, чтобы пациенты понимали, о чем идет речь и какие взаимоотношения могут быть. Пока это все на уровне планов, стремлений: только года через два можно будет спросить о результатах.

U-mama: Это стремление обеспечить индивидуальный подход к каждой беременной и роженице продиктовано модой, запросами «потребителей» ваших услуг, или медицинской необходимостью?

О.Б.: Вообще в мире один и тот же врач ведет женщину во время беременности и принимает  у нее роды. Более того, если брать США, то у них в роддомах штатных сотрудников – минимум. Если я – дипломированный гинеколог, имею все сертификаты и прочие документы, подтверждающие мою квалификацию, у меня есть определенный круг пациентов, которые ко мне обращаются, я имею полное право прийти в любое медицинское учреждение по выбору пациента и принять у него роды. Потому что мои услуги оплачивает не лечебное учреждение, а страховая компания. Страховая компания платит и акушеркам, и той больнице, которая мне предоставила площадь. У них нет такой железной системы, как у нас: если я работаю в седьмом роддоме, я не могу прийти в двадцатку, несмотря на то, что пациент хочет рожать там. Это все издержки нашей системы (возвращаясь к моим словам о том, что ситуация в области родовспоможения крайне регламентирована).  И все же, в рамках одного района, когда наблюдение ведется в одних руках, есть возможность научить, разъяснить, проконсультировать и закончить беременность как надо, вовремя.

U-mama: Продолжая разговор об индивидуальном подходе: как насчет возможности индивидуального выбора женщиной позы для родов? Я имею в виду, прежде всего, возможность вертикальных родов.

О.Б.: Вот вертикальные роды – это точно дань моде. Мы абсолютно не знаем, что происходит у женщины внутри. Почему-то считается, что если рожать стоя, то ребенок будет лучше. Чем лучше?!

U-mama: Нет, речь идет, прежде всего, о женщине. О том, что женщине будет лучше, легче…

О.Б.: Чем лучше? Любая поза в родах физиологична. На Руси вообще всегда рожали лежа. Да откуда вы знаете, что вертикальные роды легче?

U-mama: Рожающей женщине может интуитивно захотеться принять именно такую позу. В вашем роддоме будет возможность вертикальных родов?

О.Б.: В нашем роддоме есть такая возможность. У нас есть соответствующее оборудование. Но мы опять возвращаемся к вопросу об индивидуальности. Я отношусь к вертикальным родам достаточно скептически. Дело в том, что женщина рожает так, как работает у нее матка. Если у нее матка работает хорошо, то она может рожать в любой позе, хоть стоя на голове. Она может даже не потужиться не разу, и все закончится, будто и не начиналось. К сожалению, сейчас таких женщин лишь приблизительно два-три процента. Можно допустить, что женщине проще рожать вертикально, но только в том случае, если у нее идет хорошая, нормальная родовая деятельность, когда нет потребности что-либо делать, а остается лишь подставить руку и принять ребенка.

U-mama: Грустная статистика… Неужели эти два-три процента – реальные цифры?

О.Б.: Дело в том, что я работал в учреждении (родильный дом ГКБ №40 – прим. автора), где здоровых женщин практически не было. Это был тяжелый соматический стационар, где собирались самые тяжелые пациенты. Сейчас он закрылся – и город застонал. Потому что все поняли, что та патология, которая концентрировалась там и давала возможность остальным рожать в большом количестве, это было очень серьезно.  А сейчас такого учреждения нет, и всем приходится брать на себя часть сложных пациентов, и разница уже чувствуется. Поэтому на данный момент у меня опыт такой. Мы проводили исследования плацентарной ткани. От того, как работает плацента, зависит то, как протекают беременность и роды. В течение двух лет сто процентов последов из сорокового роддома уходило на исследование. И вырисовывалась достаточно грустная картина: нормальные, здоровые последы у доношенных беременностей встречаются в 5-7% случаев. 18% - это инфекционные изменения в плаценте. Начнем работать здесь и увидим, какая будет разница. Но на сегодня мой опыт мне говорит, что лишь 2-3% женщин могут рожать нормально. И вот если процесс идет нормально – замечательно, я очень спокойно отношусь ко всем пожеланиям пациентов. И если процесс идет – не надо его трогать. А если он не идет, то пациентка должна знать, что у нее не получается.

U-mama: И кто принимает окончательное решение – врач или пациентка?

О.Б.: Существует два подхода в акушерстве: патерналистский и партнерский. Патерналистский подход (от слова «патер» - родитель) заключается в следующем: я врач, я за тебя отвечаю, я за тебя решаю. Это совершенно недопустимая ситуация в настоящее время. Седьмой роддом будет основан на партнерских отношениях: все вопросы своего здоровья решает только сама пациентка. Врач имеет право предложить, и он не имеет права предложить ей единственное решение – как минимум два, и пациентка сама должна принять решение о том, что делать. С другой стороны, нас сейчас пытаются ввести в американские стандарты. Право думать и принимать решения в лечебном учреждении в Америке имеют 2-3 человека. Все остальные не имеют права думать. У врача есть инструкция, где написано, что он должен сделать определенное число анализов при поступлении пациента, и расписан алгоритм, как действовать при разных значениях этих анализов. Если ты не выполнишь алгоритм, ты будешь платить. И там думать не надо. Надо соблюдать схему. Нас пытаются ввести в то же. Забывая о том, что акушерство – это не наука. По схемам проще отвечать перед прокурорами. Индивидуальный подход в разы сложнее. У меня будут работать 25 акушеров-гинекологов, из них лишь 4-5 человек могут получить право на индивидуальное ведение родов. Иначе нельзя, потому что принимать решения очень сложно. Проще выполнять инструкции: четыре часа динамики нет – поставить окситоцин, еще четыре часа нет – оперировать.

U-mama: При индивидуальном ведении беременности и родов это невозможно?

О.Б.: Почему невозможно?  При индивидуальном подходе все решается индивидуально. Да, я могу и через шесть часов ничего не поставить, могу и восемь, десять часов подождать. Но для этого надо иметь основания.

U-mama: Вы для этого создали индивидуальную родовую палату, которую я только что видела?

О.Б.: Что, в первую очередь, подразумевает индивидуальная родовая. Во-первых, поскольку это достаточно большие площади (36 кв.м – прим. автора), мы можем разместить там серьезное оборудование для пациентов, которые требуют большего наблюдения, например, при преждевременных родах. У нас есть оборудование, которое позволяет мониторировать состояние плода прямо из полости матки: вводятся катетеры, датчики, мы можем смотреть внутриматочное давление, оценивать сердцебиение, его ритм не снаружи, а изнутри. И, исходя из этого, принимать решение. В обычной родовой такого не сделать. Во-вторых, если роды идут нормально, и пациентка решает рожать с мужем, то это можно сделать в индивидуальной родовой палате, где, помимо площади, есть индивидуальный санузел и душ. Такая родовая палата пока единственная в городе.

U-mama: Один из вопросов с форума: почему бы в родовой не сделать красиво, не казенно, ведь очень важна обстановка, в которой рожают.

О.Б.: Ты сама все только что видела. Палата уютная?

U-mama: Конечно, уютнее, чем было в сороковом роддоме. Но шторки, картинки бы добавить хотелось…

О.Б.: Шторки мы добавить не сможем, а жалюзи, думаю, все же сделаем. В послеродовых палатах возможны и картинки. Мы обязательно это сделаем, только дайте нам немного времени.

U-mama: Можете ли вы сказать, что седьмой роддом – лучший роддом в городе?

О.Б.: (смеется) Ответь мне на вопрос, какая машина лучше?

U-mama: Конечно, новая!

О.Б.: Все, вопрос закрыт. Сказать, что он будет лучшим, я не могу. Это хороший роддом, это современный роддом, он хорошо оснащен, здесь квалифицированные кадры.

U-mama: Кстати, о кадрах. Кто будет работать в этом роддоме?

О.Б.: Сюда перешел костяк из 40-го роддома, за исключением единиц из среднего и младшего медицинского персонала.

U-mama: Появилась ли конкуренция между родильными домами с введением родовых сертификатов? Сформировался ли рынок услуг по родовспоможению?

О.Б.: Нет, не сформировался. Сейчас нам категорически запрещены любые платные услуги по родовспоможению. Кроме того, данный родильный дом очень маленький. Он может держать одновременно 50 послеродовых женщин и новорожденных детей. А что такое 50? Это 7-8 родов в сутки, из них 2 операции кесарева сечения. Все, это максимум. Ежедневно в городе проходит около 50 родов. Что такое семь родов для города Екатеринбурга? Очень мало. И в других роддомах те же проблемы. Нужно было строить огромный родильный дом, на 150-180 коек. Чтобы это был огромный корпус, чтобы это было квалифицированное, качественное родовспоможение на потоке. Базовое оборудование у нас стоит хорошее. По количеству родовых и операционных у меня может быть 14-16 родов в сутки. А я могу взять максимум 7-8. И это количественное ограничение будет сдерживать. Это первое. Второе. Мы могли бы рожать больше, если бы у нас было сокращенное время пребывания в родильном доме. Но у нас введена программа генетического контроля, на четвертые сутки у ребенка должны взять кровь на анализ, в этот же день БЦЖ делать нельзя, эта прививка делается на пятые сутки, и здорового ребенка мы можем отпустить домой только на пятые сутки.

U-mama: Почему всего этого нельзя сделать на дому? Родители могут написать отказ от госпитализации?

О.Б.: Родители, по большому счету, могут делать все, что они хотят. Мы не имеем права держать женщину, если она этого не желает. Она родила своего ребенка, если он оценен нормально, нормально ест, пьет, его надо через сутки отпустить домой, меньше возможности инфицировать его и тому подобное. Но для того, чтобы отпустить его домой, нужна очень хорошая неонатальная служба с хорошим доступом, это огромная ответственность на районных врачей, которые не очень стремятся ее на себя брать. Отсюда возникают столкновения интересов. Все понимают, что нужно рано выписывать. Но, с другой стороны, наиболее серьезные осложнения у новорожденных появляются на третьи сутки. Поэтому четвертые-пятые сутки выписки, в принципе, оптимальны – мы смотрим, как ребенок ведет себя на третьи сутки, и принимаем решение. Если еще закрыть отделение патологии беременности, у которого в данном роддоме я не вижу никаких перспектив, развернуть там послеродовое отделение, то это стал бы родильный дом на 80 коек. Это та же мощность, что была у 40-го роддома: 3500-3800 родов в год. То есть технологии минимальной дородовой госпитализации и ранней выписки могли бы сразу увеличить количество родов. Тогда можно было бы говорить о «конкуренции». А сейчас…

U-mama: Иными словами, мощность данного роддома ограничена только беременными Кировского района?

О.Б.: Да, в принципе это только Кировский район. И еще, поскольку мы очень хорошо оснащены, к нам направляется часть преждевременных родов, которые не связаны с соматической патологией.

U-mama: И последний, пожалуй, самый важный на сегодня вопрос: когда вы открываетесь?

О.Б.: Должны открыться до нового года. В городе имеется дефицит. Пока работал 40-й роддом, дефицит был приблизительно около 40 послеродовых коек. 40-й роддом закрыли, с учетом нашего роддома дефицит стал 70 коек. Поэтому те три роддома, которые сейчас работают, делают это с очень большой нагрузкой. Мы обязаны открыться до нового года.

Вопросы с форума

Вопрос: Какие условия в палатах? Будут ли сервисные палаты? Сколько они будут стоить?

Ответ: Весь роддом «сервисный». Двухместные послеродовые палаты. Я думаю, процентов восемьдесят горожан не имеют дома таких санузлов. Вопрос о стоимости, как я уже говорил, неуместен. Любые платные услуги запрещены.

Вопрос: Переедет ли к вам отделение патологии из ЦГБ №7?

Ответ: Нет, оно останется там же, где и было.

Вопрос: Будут ли платные роды? Сколько будет стоить контракт?

Ответ: Повторюсь, в настоящий момент все платные услуги запрещены. В седьмой больнице работает страховая компания «Белая башня», она предлагает страховые программы для родов в 14-м роддоме и в нашем роддоме. Если пациенты желают, они могут обратиться туда.

Вопрос: Будут ли партнерские роды? Платно или бесплатно?

Ответ: Партнерские роды будут. Я считаю, что партнерские роды – это так, как и должно быть, хотя не все к этому готовы и не все могут это понять. Но женщина не должна рожать одна. Вопрос о платности еще в стадии обсуждения. И учитывая то, что я категорически «за» партнерские роды, мы этот вопрос, так или иначе, решим.

Вопрос: Каковы условия содержания после родов? Когда производится выписка?

Ответ: Условия содержания - вместе с ребенком. Если все нормально, выписка на пятые сутки.

Вопрос: При официальном открытии увидела некоторые «недоработки», такие как: отсутствие ночников, особенно в послеродовых палатах, отсутствие зеркал в палатах, нет высоких столов для питания мам, которым нельзя сидеть, нет поручней в санузлах. Хотелось бы узнать, будут ли их устранять или, может быть, все уже «довели до ума»?

Ответ: Будет все. Нет индивидуального ночника, но есть лампа ночного освещения в каждой палате. Зеркала будут обязательно. Высокие столы есть. Поручни в санузлах обязательно будут, они закуплены седьмой больницей, поскольку это не входило в программу оснащения роддома. Нам нужно лишь время, чтобы все установить. У нас запланирован обязательно поручень около биде и два поручня около душа (один – снаружи, другой – внутри).

Вопрос: Будет ли оборудование, позволяющее отслеживать состояние рубца на матке у женщин после кесарева сечения? И будут ли возможны в новом роддоме естественные роды после кесарева сечения?

Ответ: Это очень индивидуально. Оборудование есть, в первую очередь, это аппарат УЗИ, один стационарный высочайшего класса, второй транспортный первого уровня, которые позволяют нам делать все виды диагностики. То есть в принципе следить за этим можно, но вопрос очень индивидуальный.

Вопрос: Будут ли брать женщин с патологиями и отклонениями по здоровью (например, с молочницей)?

Ответ: Роддом не будет брать женщин с острой соматической патологией. Молочница – это генитальная патология, мы ее брать будем.

Вопрос: Будут ли партнерские роды, не только с мужем, но и с перинатальным психологом?

Ответ: Это вопрос непростой. Но в принципе это возможно. Единственный момент, психолог должен именно помогать пациентке, а не тормозить процесс.

Вопрос: Будут ли фитболы в родовых?

Ответ: Да, будут.

Вопрос: Сколько мест в дородовых, родовых и послеродовых палатах?

Ответ: Есть несколько одноместных палат. Есть несколько двухместных с совместным пребыванием. И трехместные с раздельным пребыванием. Дородовое отделение на 40 мест, 8 родовых палат, послеродовое отделение на 50 мест.

Вопрос: Будут ли семейные палаты, чтобы можно было лежать с папой или кем-то из родственников?

Ответ: Этот вопрос должен будет решаться индивидуально. Потому что пациенты могут быть разные, иметь разные проблемы. Но возможность такая есть.

Вопрос: С больными почками лучше рожать в новом роддоме под контролем врачей из 40 больницы или можно по месту жительства?

Ответ: Если это острая патология, то мы не сможем взять пациента. Если это хроническая патология вне обострения, то мы берем жительниц Кировского района.

Вопрос: Можно ли попасть в роддом по сертификату?

Ответ: В плановом порядке нет.

Вопрос: Изменилось ли за последние годы здоровье рожениц и новорожденных?

Ответ: Да, изменилось и, к сожалению, в худшую сторону. Когда люди начинают половую жизнь, они не понимают, что они делают. Они думают, что это ерунда, игрушки, удовольствие. На самом деле, это не просто серьезное, это очень серьезное действие, направленное на вызов человека к жизни. К сожалению, вот эта культура раскрепощения, свободного доступа, «непрестижности невостребованности» приводит к тому, что все это отражается на детях. Я постоянно спрашиваю у своих пациентов: а что вы сделали для того, чтобы ваш ребенок был здоровым?...

Вопрос: Как вы относитесь к домашним родам?

Ответ: Я категорически против них по одной простой причине. Беременность – не болезнь, она не прогнозируется, патология беременности не профилактируется, и одному богу известно, чем это все будет заканчиваться. Чего люди хотят от домашних родов? Комфорта? Пожалуйста, приходите, вот здесь вам палата, рожайте! Не хотите лежать – если все нормально, пишите бумаги и идите домой, через два часа, четыре, шесть часов, мы не можем вас держать. Но домашние роды – это просто несопоставимый риск по сравнению с тем, чтобы побыть несколько часов в роддоме под контролем высококвалифицированных врачей. Я имею стаж акушерской работы больше 20 лет. И я видел всякое. Человек, который проработал столько лет и видел всякое, не возьмет на себя ответственность вести домашние роды. Это не просто опасно. Это смертельно опасно. Другое дело, что на самом деле многое зависит от врача. Поэтому ищите врачей, кому вы можете доверять. И это надо делать не за два дня до родов. Это надо делать за полгода до родов. Домашние роды – это модно. Но если в домашних родах все прошло хорошо, вам просто повезло. Считайте, что вы сыграли в русскую рулетку.

Вопрос: Известно, что пузырь прокалывают всем без исключения роженицам, если он не лопнул сам. Но необходимость в этом есть далеко не для всех рожениц, а для некоторых было бы лучше вообще не прокалывать. Вопрос: как /у кого/ по каким показателям можно узнать, есть ли конкретно для тебя острая необходимость в прокалывании или нет?

Ответ: Для того чтобы вскрыть плодный пузырь, нужны очень веские основания. Вскрытие плодного пузыря – это определенная технология, которая помогает родам. Поэтому решение вопроса о вскрытии производится совместно с пациенткой. Единственное осложнение от вскрытия плодного пузыря – это роды. А как они пойдут – никто не может сказать. Мы обычно оцениваем у пациенток готовность к родам. Если процесс родов идет идеально – зачем его трогать? Не нужно его трогать, пусть женщина рожает так, как рожает. Бывают, и дети появляются в плодном пузыре. А вот если уже не идет процесс, то мы можем оценивать, что плодный пузырь может его тормозить. Но иногда причина торможения не связана с плодным пузырем. Поэтому вскрытие плодного пузыря играет диагностическую роль. Если его вскрыли и процесс пошел лучше – все великолепно. Если не пошел, тогда нужно думать, что делать дальше.

Вопрос: Когда-нибудь мы доживем до таких условий, как показывают в зарубежных фильмах – не отдельная родовая с кафелем и блеском хромированного железа и казенная палата с двумя койками, а палата как уютная комната или номер в гостинице, где кровать трансформируется в родильную, занавески на окнах, обои и так далее?

Ответ: Ну, прямо скажем, даже в хваленых странах такое есть далеко не везде. Да, есть клиники, но не каждая клиника - такая. У нас, конечно, подобного еще долго не будет.

Вопрос: Что мужчину приводит в сферу акушерства и гинекологии?

Ответ: Я убежден, что акушерство – это не женская работа. Акушерство – это тяжелая мужская работа.

См. также: фоторепортаж из родильного дома ЦГБ №7