Наше голубоглазое чудо

Из разговора с подругой:
- А вы будете дочке говорить, что вы не мама и папа?
- А мы мама и папа…
- Ну,… что вы не родные ей?
- А мы родные…

Когда собирали документы на ребенка, давала себе слово, что напишу потом на сайт. Но вот уже и давно мы дома, а я поняла, что не хочу доставать из памяти этот нервный и волнительный период. Но все-таки пишу, потому что начала забывать, потому что понимаю, что мой опыт может пригодиться, потому что все же хочу помнить и ценить момент появления нашего ребенка в семье.

Сразу оговорюсь, что пишу не под своим ником, кто нас знает, и так узнает, а еще не хочу никого подводить, слишком мало прошло времени и слишком много было спорных моментов в нашей истории.

Итак, врать не буду, что «хотели и могли, так почему бы не усыновить», хотели родить, очень хотели и хотим и сейчас, но видно не суждено мне пока было стать мамой таким образом. А про бесконечные хождения по врачам, деньги, слезы и нервы рассказывать не буду, думаю это многим знакомо, а кому не знакомо, не дай Бог узнать…

Как мы решились на усыновление, я не могу сказать до сих пор. Я бесконечно сидела на сайтах, меня мотало от разделов «хочу ребенка» к разделу «усыновление» и сама бы я, наверное, не решилась никогда. Если бы не мой муж…

Чуть больше года назад, отдыхая в чудесной теплой стране, он мне сказал, «все, если в ближайшее время мы не беременеем, начинаем узнавать об усыновлении». Как оказалось в дальнейшем, именно в это время зачиналась наша доча… Мысль поселилась в наших головах, но что толку просто так ее думать. Чем больше думаешь, тем больше надумываешь себе всяких страхов, и в конце зимы муж сказал мне: «дорогая, ты уже перехаживаешь, девять месяцев давно прошло, давай узнавать, какие надо документы».

Рассказали все родителями, и, так как скрывать факт усыновления не планировали, почти всем друзьям. Ту радость в глазах друзей и родственников я не забуду никогда, я так им благодарна за то, что приняли наше решение с пониманием и радостью.

А вот на работе восприняли неоднозначно, и начальнице своей я сказать не решалась до последнего. Смешно, но решиться на этот разговор было вообще одним из самых тяжелых моментов для меня во всем процессе.

Первое посещение опеки – я, начитавшись на форуме всякого, была готова, что нас встретят не сильно любезно, но, однако, вопросы были заданы лишь стандартные, как оказалось потом, опека нашего района вообще крайне доброжелательна.

Очень помогло посещение школы приемных родителей «Аистенок», Лариса Владимировна, спасибо Вам большое, та помощь и то участие, которые Вы нам оказали, мы не нашли бы больше нигде.

Про сбор документов рассказывать не буду, кроме того, что все прошло хорошо, никто не придирался и непрошенных советов не давал. Акт обследования жилья тоже нас как-то не впечатлил, но вот он на руках долгожданный документ – заключение о возможности быть усыновителем. В нашем случае формулировка звучала как «опека с последующим усыновлением» из-за надежды забрать ребенка домой до решения суда.

Ну все, говорят нам в опеке, счастливо, идите ребенка искать…

Тут я опешила «как, куда идти?» Оказалось, что в ведении нашей опеки роддомов и домов ребенка нет, а, следовательно, ребенка мы должны искать сами по другим районам и по области. И началась беготня, в других опеках нас встречали в лучшем случае недоброжелательно, в худшем откровенно враждебно. «Детей нет» - обычный ответ сотрудников опеки. А как видели в заключении слово «опека», так тон становился еще более агрессивным: «маленьких детей только под усыновление».

На мои попытки сослаться на законы, одна из сотрудниц честно и откровенно ответила, что на законы ей плевать и в очереди мы у нее будем стоять до бесконечности, так как она всегда найдет пару, согласную усыновить и ждать суда.

Хотя я и думала, что психологически готова к подобным рода атакам, все равно после подобных разговоров меня трясло. Спорить было бесполезно и мы уже были согласны на любые «законы» и условия районных опек, пусть они даже не укладывались в законы РФ.

А еще это подтолкнуло меня искать все мыслимые и немыслимые знакомства. Честно, я хотела сделать все на общих условиях, но у нас людей невольно вынуждают искать блат. Что мы и сделали, прекрасно понимая всю ответственность как юридическую, так и моральную. И тут нам позвонили быстро. Но, это была пятница, вторая половина дня, мужу звонят, говорят срочно приезжайте, есть подходящий ребенок. К слову сказать, особых требований к ребенку мы не предъявляли, девочка, максимально маленькая вот и все, пожалуй. Даже славянская внешность нам не нужна была…

Отпросились с работы, приехали, выносят нам нашу красавицу – ровно месяц жизни, голубоглазая блондинка. Взяла я ее на ручки, а она внимательно так смотрит, испытующе и поскрипывает тихонько. Надо сказать, что ничего у меня, как пишут, не «екнуло», оцепенение какое-то нашло, смотрю, вроде нормальный ребенок, мне историю болезни читают, а я понимаю, что я не понимаю ничего, несмотря на свое медицинское образование…

А вот с папой у дочи случилась любовь с первого взгляда, то ли она мужчин раньше не видела, но она на него так уставилась, а потом, как давай улыбаться…

Нас спрашивают: «Ну что, подходит, вы согласны?» и тут муж вдруг, видимо тоже был в трансе: «А у вас еще кто–нибудь есть, ну просто, посмотреть… мальчик…?» Есть, говорят, казахский, нести?

Тут мы уже очнулись, нет, нет, говорим, эта девочка нас полностью устраивает… Смеялись потом, откуда вдруг выпал «другой мальчик».

И тут я узнаю номер роддома, в котором наша доча родилась и у меня все опускается. Дело в том, что роддом принадлежит к «самому страшному району», с опекой которого работать невозможно вообще. И еще, на нашего ребенка есть уже путевка в дом ребенка этого же района и в понедельник она уйдет туда и это все, оттуда мы ее не достанем… Это все…

Пятница, два часа дня… звоним в нашу опеку, мы едем, едем, пожалуйста сделайте что–нибудь, дозвонитесь до того района. В панике звоню в школу приемных родителей, посоветоваться, директор, услышав район, молчит, потом говорит, что бесполезно, только чудом мы сможем ребенка оттуда достать, лучше откажитесь… Но нам нужна только эта девочка! Почему… видели пять минут и нам, наверное найдут другую, но только эта, блондинка голубоглазая с нерусским именем…

Приезжаем в нашу опеку, наша добрая тетенька говорит: ребята, я попытаюсь до них дозвониться, но пятница, вторая половина дня, сегодня еще и конференция, и навряд ли они с конференции пойдут обратно на работу… Но вы подпишите согласие и позвоните мне часа через полтора…

Молча подписываем нужные бумаги, муж едет на работу, а я по пробкам на маршрутке домой… как раз полтора часа... Сижу в маршрутке, чувствую, что сейчас зареву, а в голове только одно: «Господи, помоги! Господи, помоги…», вдох, выдох и снова «Господи, помоги, если она наша, помоги…» и так по кругу. С трудом заставляю себя набрать телефон опеки и слышу: «Пляшите! Документы передадут нам… Скорее звоните в больницу, чтобы они ее никуда не отправили» Она дозвонилась!!! Я не знаю как, но дозвонилась, и тоже не знаю как, но в больнице, в пятницу, в пять часов вечера, еще оказалась на работе заведующая.

А потом еще много всего было…

И как нас заставили, несмотря на опеку, оформлять медзаключение на ребенка, и оформляли мы его месяц, потому что случились затяжные праздники и все разъехались.

И мучительные походы к дочке в больницу, один раз в несколько дней, на одно кормление, и смотреть, как она вырастает, без тебя…

И как муж приехал в министерство на подпись с уже готовым медзаключением и оказалось, что оно оформлено неправильно и вообще оно не нужно, так как у нас опека. И крики министерской тети, что я на вашем примере всех проучу и: «вы вообще не понимаете, кого берете, с такими то диагнозами…» (всего то ППЦНС).

И последовавший после этого скандал между двумя министерствами, в котором мы оказались меж двух огней, как невольные его инициаторы.

И кончающееся терпение у завотделением, потому как ребенок перележал у них все сроки...

И как я уже разревелась в опеке, когда ребенка собрались переводить, а приказ нам никак не подписывали…

И как на подписании всех документов оказалось, что у ребенка есть бабушка, с которой отказ не взят… и усыновить мы не можем, и вообще… бабушка может передумать.

Но это все ерунда, когда знаешь, чувствуешь что это голубоглазое чудо твое, и что она уже такая родная–родная, и все это можно пережить, и забудется все это быстро.

А потом мы забрали нашу дочку домой, и наша голубоглазая блондинка стала очень похожа на темноглазых и темноволосых родителей и теперь у нее хорошее русское имя… И растем мы не по дням, а по часам, и невролог к нам придраться не может, потому как все у нас нормально.

И мама поняла, что счастлива она так не была никогда, и что нет роднее человечка на земле, чем ее маленькая доча. И кажутся такими смешными все страхи, бывшие «до»… Потому что оно с нами, наше голубоглазое чудо!